Я уже обращался к Вам в мае текущего года с видеообращением, так как иного пути найти правосудие в нашей стране я уже не вижу. В нем я говорил о длящемся 5-летнем уголовном преследовании, которое имеет явно заказной характер и поддерживается начальником ГУ МВД по Московской области генерал-полковником полиции Н.В. Головкиным.

В данном обращении я указывал, что предъявленное обвинение опровергается как проведенными экспертизами Минюста, так и решениями Арбитражных судов, вынесших решение в нашу пользу.
Я также указывал и на все Постановления, которые были вынесены ГУ МВД по М.о., и которые были ВСЕ до единого отменены судами как незаконные.

Однако, уже пошел 6-й год преследования меня со стороны областной полиции, не желающей закрыть уголовное дело так, как того требует действующее законодательство, а закрывающей его якобы по причине изменения статей УК, исключающих мое дальнейшее преследование.

Столь явное и чудовищное пренебрежение существующими нормами права и безнаказанности в этом, еще больше развязывает руки полицейскому беспределу в отношении граждан страны, который уже доходит до неприкрытой травли и гонений. И я не удивлюсь, если руководство ГУ МВД по М.о., чтобы скрыть свои преступления в отношении меня творимые 6-й год, завтра обвинит меня же по придуманным основаниям в экстремизме, сфабриковав дело, как и в первом случае с уголовным делом, и как это сделала Шолоховская прокуратура, причиной чего и является мое второе обращение к Вам.

Дело в том, что в 2007 году я на своей личной усадьбе в станице Еланской Шолоховского района Ростовской области установил Поминальный крест, барельефы и скульптуры, посвященные борьбе казаков с большевизмом, так и назвав данную композицию условно Мемориал «Донские казаки в борьбе с большевиками». Его общий вид в галерее выше.

После открытия этого комплекса, как я уже говорил Вам в прошлом видеообращении, меня незаконно посадили в тюрьму, возбудив уголовное дело, где, я пробыл 8 месяцев. Начавший рассматривать мое дело суд, выпустил меня из-под стражи, ясно видя, что все дело сфабриковано.

Именно в этот момент коммунист и депутат ГД от КПРФ Коломейцев написал жалобу в Генпрокуратуру о том, что я, создав этот Мемориал, занимаюсь ни чем иным, как «пропагандой фашизма и экстремизма». Абсурдней обвинения быть не могло, т.к. Мемориал посвящен героям-казакам антибольшевистской борьбы времен гражданской войны, но это мало кого интересовало, и уже прокуратура Шолоховского района открыла административное дело, требуя все, что относилось к Мемориалу – православный крест, барельефы, скульптуру Атамана, поминальные кресты – снести. Дело рассматривалось там же в суде, и суд не нашел в этом Мемориале ничего из того, что прославляло бы фашизм либо проповедовало бы экстремизм. Прокуратуре в иске о сносе было отказано.

За прошедшее время (с 2008 по 2012 годы) я смог расширить данный Мемориал, установив дополнительные его элементы, как то: памятная композиция, посвященная казачатам-чернецовцам, юнкерам и кадетам, которые первыми пали от рук большевистской Красной Гвардии; а также памятник Матери-казачке, олицетворяющий весь трагизм последующего расказачивания и жуткого красного террора на казачьих землях. Параллельно с этим я собрал большую личную коллекцию предметов и исторических документов, повествующих об истории жизни казаков, их военной службе Отечеству; страшной трагедии, постигшей казаков в годы гражданской войны и последующей трагедии по уничтожению в советское время; рассказывающих о жизни казаков при советском строе и жизни казаков в эмиграции; в период Второй мировой войны и послевоенных лет, и, конечно же, о современном состоянии в казачьих движениях и организациях.

И все эти 4 года, пока я все это делал, Шолоховская прокуратура ни на месяц не оставляла меня в покое. То насылала множественные проверки, то под предлогом обращения граждан, осуществляла допросы, цепляясь за все, где можно было бы хоть как-то навредить тому, что я делаю. Даже добилась слома ограждения возле арендованного у лесхоза участка, где мы были намерены проводить детские лагеря, тем самым, загубив эту работу на корню. Причем, примечательно, что сотни заборов больше человеческого роста по таким же арендным участкам в Ростовской области, где размещаются многочисленные турбазы, прокуратура не замечала и сноса не требовала.

Я практически не противостоял им в их давлении, считая, что лучше все-таки свое время тратить на позитивные дела, нежели на бесконечные суды с ними, понимая, что — отнять время – это та цель, что они и преследуют.

Но в мае текущего года, они перешли грань здравого рассудка; грань законности своих действий они перешли уже давно. В мае они мне выписывают предупреждение о недопустимости осуществления экстремистской деятельности, обосновывая его тем, что мы якобы прославляем фашизм и экстремизм – идиотичней данного основания, казалось бы, быть не может.

Оказывается, может – потому что обвинение мне выписано не как гражданину, построившему этот мемориал на своей земле в станице Еланской Ростовской области, где он и находится, и вокруг чего обосновываются все их обвинения, а как директору НП «Центр изучения истории Белого Движения», находящегося в г. Подольске Московской области и никакого отношения к тому, что есть в Еланской – не имеющего. А объясняется это очень просто.

По закону такое предупреждение гражданину выписать не могут, поэтому взяли первую попавшуюся организацию, где я – директор, и уже как юридическому лицу выписали данное предупреждение. Повторюсь еще раз – юридическому лицу, которое никакой деятельности ни в станице Еланской, ни вообще в Ростовской области не ведет и филиалов там своих не имеет. То есть – банальный подлог.
Это первое.

Второе, с чем я хотел бы к Вам обратиться, так это с вопросом – как можно призывать народ к соблюдению законности, когда те лица, кто за этим соблюдением надзирают по долгу службы, абсолютно цинично плюют на него и всячески сами его попирают.

После выпуска этого абсурдного предупреждения, мы, естественно, обратились в суд с заявлением об его отмене как незаконно вынесенного.

Первое судебное заседание, назначенное на 22.07.2012 — было отменено по абсолютно непонятным основаниям. Проехав с Подольска до Вешенской тысячу километров, мы, не солоно хлебавши, вернулись назад, проехав вторую тысячу.

Второе судебное заседание 03.08.2012 — также прервалось из-за того, что прокуратура заявила, что не все материалы принесла на суд — и вновь тысячу туда и тысячу км оттуда.

Наконец, третье заседание суда, состоявшееся 21.08.2012: Прокуратура вроде бы взяла все документы, уместившиеся в 5-ти объемистых томах так называемых улик и еще пригласила свидетелей, которые должны были бы доказать их основательность. Но свидетели, кроме общих фраз о том, что «их деды боролись за Ленина и Сталина», и что фотографии по голодомору, имеющиеся на выставке, вызывают агрессию и значит — экстремизм, ничего иного сказать не смогли.

Поняв, что пользы от таких показаний — никаких, прокурор взялся обсуждать издаваемый научно-историческим сообществом выпуск Альманаха с одноименным названием «Донские казаки в борьбе с большевиками»: что якобы размещенные там статьи историков являются экстремистскими. Хотя, проведенная той же прокуратурой экспертиза ничего подобного в своих выводах не написала.
И когда я попросил данную экспертизу представить суду, ее в деле не оказалось. Прокурор ушел за ней в прокуратуру и уже через час в суд позвонили и сказали, что он упал в обморок и в суд явиться не может. Как не могут принести и экспертизу. Суд опять перенесли.

Очевидный фарс происходящего сводится лишь к одному из двух – либо замотать нас поездками на суд, отматывая каждый раз по 2 тыс. км, либо оттянуть время, необходимое для вразумления суда через давление на него областного чиновничества и силовых структур.

Но вопрос мой не в выяснении тех или иных предположений. Очень часто от Вас я слышу вполне справедливое утверждение, адресованное гражданам РФ: что если есть нарушения – обращайтесь в суд. В него я обратился в 2007 году – и вот уже шестой год оттуда не вылезаю. Система, созданная в нашем государстве, не позволяет мне решить ни один вопрос. Наоборот, чем больше я сопротивляюсь тому беспределу, о котором я Вам рассказал в первом и втором обращении, тем более в отношении меня возбуждаются абсурдные дела с еще более абсурдными обвинениями. Находятся негодяи, которые – то ли под диктовку, то ли по своим еще оставшимся в 70-х годах убеждениям, — пишут наветы, а прокуратура использует их не для объективного рассмотрения, а как инструмент нескончаемого давления, устремленного только на одно – сломать человеку волю, создать ему нестерпимую обстановку в жизни, чтобы он плюнул на все и пополнил собой взращиваемое системой общество безразличных и пассивных ко всему людей. Людей – без чести, совести, личного достоинства. Достоинства, не позволяющего человеку смириться с ложью, унижением, тем беспределом бюрократии, которая все больше приобретает формы безнаказанной тирании над человеческой судьбой со стороны государства.

Если такие правоблюстители в подобной безнаказанности утвердятся – страна и общество в ней разрушатся и перестанут существовать.

Вот как можно объяснить тот факт, что после многолетнего давления на Мемориал, многие люди стали писать письма в защиту Мемориала и в Ваш адрес и в адрес Генпрокуратуры. Ответом прокуратуры стало предупреждение о недопустимости осуществления экстремистской деятельности, вынесенное мне 31 мая с.г. (обратите внимание на дату).

А в ответах из Вашей Администрации Президента, подписанных начальником Департамента по вопросам внутренней политики Филипповым и датированных 18 июня (т.е. через 18 дней после предупреждения прокуратуры) написано, что на основании проведенной проверки музея Антибольшевистского сопротивления» в ст. Еланской Ростовской области, альманахов «Донские казаки в борьбе с большевиками», оснований для принятия мер прокурорского реагирования по фактам, изложенным в обращении Афанасьева (это тот, который и накатал кляузу и которой не преминула воспользоваться прокуратура), не имеется.

Если «не имеется», то как возникло предупреждение? А если предупреждение вынесено, то как расценивать то, что написано в ответе представителя Аппарата Президента: что претензий у прокуратуры нет?

Вот это и есть начинающееся разрушение. Когда верховодит в стране не закон, а «понятия», и жизнь гражданина зависит от высказанного им слова, надеющегося, что свобода этого слова гарантирована ему Конституцией, но непонравившегося кому-то, и этот кто-то включает репрессивную машину подавления , применяя не только гнусные методы давления, но и подлог, право давить своим положением на решение судов, право оставаться при этом абсолютно безнаказанным.

Вы помните, что предшествовало трагедии в Кущевке и многих других регионах России? Именно – чувство безнаказанности за допущенное своеволие у тех, кто представляет закон и кто за его соблюдением надзирает. И если подобное попустительство им будет предоставлено и в будущем, — вся страна превратиться в одну общую Кущевку; место – где произвол выше закона; указание чинуши выше гражданских прав человека, как и его права на справедливый суд.

Я не сгущаю краски, многое, что они творят, невозможно вместить в формат видеообращения, но жить в стране становится нормальным людям уже невозможно. И Вы должны это знать. Беспричинный террор системы не позволяет не только работать, но и просто жить, стараясь сохранить свою совесть и достоинство.

Может быть поэтому все чаще мы слышим о том, что матери выбрасывают в пакетах только что рожденных детей, а внуки убивают своих дедов за 500 руб. Не имея возможности жить по совести, люди начинают жить бессовестно, принимая правила жизни по тем же понятиям, по которым живет выстроенная в нашей стране система: кто сильней, тот и прав.

Идет полная подмена действующего законодательства и его применения — на право личного его трактования, исходя из целесообразности «совместных понятий» связанных в единое целое структур: прокуратуры, полиции и судов.

Точно так же, как в сегодняшней, так называемой, «светской элите» её вульгарность и бестактность теперь называется не хамством и бескультурием, а некой эпатажностью (и это становится уже нормой); так и в административных и силовых ведомствах – все более проявляемое беззаконие и диктат власти называется не её преступлением, а целесообразностью, либо «мнением верхов». А это – прямое скатывание к ничем неограниченной тирании и деспотизму людей, напрочь лишенных таких понятий как свой служебный долг и свои личные честь, совесть и достоинство.

Подводя черту выше изложенному, прошу Вас, Владимир Владимирович, дать поручение тем, кто еще остался честен, разобраться в данной ситуации — и, может быть, виновные в данном случае, все-таки понесут наказание.